Криоожог - Страница 33

Мина умастилась на диванчике в гнезде из свернутых одеял, а Джин сел на краешек кресла дяди Хикару и огляделся вокруг.

— Ты папу помнишь? — спросила Мина.

— Вроде как. Немножко.

— А я нет, только его снимок на семейном алтаре, что поставила мама.

— Тебе тогда только три исполнилось. — Когда отец погиб, самому Джину было семь. Четыре года назад — словно целая жизнь. Гораздо больше ему запомнилось бесконечное горе и гнев мамы, и то, как редко он ее видел после, словно смерть украла у него обоих родителей, а потом за мамой пришли полицейские. — А тетя Лорна не держит алтарь?

— Она разрешила поставить его у меня в комнате, но когда стало тесно, и нужен был стол для учебы, то запаковала и убрала. Я не знала, ставить туда твой снимок или нет.

Мина с решительным лицом принялась надевать кроссовки.

— Ты не можешь идти со мною, — беспокойно повторил Джин. — Не туда, куда я пойду.

— А куда ты идешь?

— Далеко и пешком. Слишком далеко для тебя. И вообще, чего это ты хочешь уйти? — Он предполагал, что дядя с тетей Мину балуют.

— Тетсу и Кен противные. Они дразнятся и издеваются. А дядя Хикару на них кричит, но никогда ничего не делает.

Ну и в чем тут беда? Да, у него было смутное чувство, что дразнить сестру — его привилегия, но если кто-то еще хочет присоединиться, он не против. — Они просто завидуют тебе из-за твоих девчоночьих штучек. И еще потому, что из-за тебя у Кена нет своей комнаты, — добавил он честно.

— Тетя с дядей говорили, что меня уде… удочерят, пока ты не вернулся. Но я не хочу, чтобы Тетсу и Кен были моими братьями. Мне нужен мой настоящий брат!

— Но как они могут тебя удочерить, пока мама… — Он осекся. Жива? Слово неуверенно застряло у него в горле. Он сглотнул и договорил: — Ты не можешь остаться там, куда я иду. Мне… им ты там не будешь нужна. Будешь только мешать. — Хотя Сюзи-сан и ее люди приютили беспризорного мальчишку как же случайно, как могли бы подобрать бездомного котенка, но когда речь пойдет о беспризорной девочке, да еще такой мелкой — тут совсем другое дело. Наверняка, ни полиции, ни тете с дядей не будет никакого дела до него, если он сбежит снова, но останутся ли они столь же равнодушны к побегу Мины? — Ты не сможешь угнаться за мной.

— Смогу!

— Ш-ш! Тише!

Ее рот упрямо сжался.

— Если не возьмешь меня с собой, я завизжу, тебя поймают и снова запрут в моей комнате. А я тебя больше не выпущу, вот так!

Может, она на самом деле обманывает и визжать не будет? Нет, наверняка будет. А что если стукнуть ее чем-нибудь по голове, оглушить и убежать? В голофильмах такие штуки замечательно работают, но насчет настоящей жизни у Джина были определенные сомнения. Да и потом, сейчас под рукой из тяжелых предметов только сковородки и кастрюли тети Лорны: если бить ими, будет такой жуткий дребезг и звон, что точно все проснутся.

Но еще на середине его злодейских размышлений сестра ужасно практично, напомнив этим дядю Хикару, заявила:

— Кроме того, у меня деньги есть, а у тебя нет.

— … Сколько?

— Больше пяти сотен новойен, — ответила она гордо. — Я их накопила с подарков на день рождения, и еще мне давали деньги за то, что я выполняла всякие поручения по дому.

Хватит десять раз проехать на трамвае — хотя от подземного трамвая Джин поклялся держаться подальше. Он вытянул шею, разглядывая кухонные часы — до рассвета осталось часа два, пока все не встанут, и их не хватятся. Так себе фора, не то, что в прошлый раз. Сейчас или никогда. И Джин покорился неизбежному.

— Ладно, собирайся. Тихо. Не знаешь, куда тетя Лорна дела мои вещи?

Одежду Джина они отыскали в гардеробном шкафу за кухней, в пластиковой корзине для грязного белья, там же нашлись и кроссовки. Мина знала, в каком кухонном шкафчике держат готовые завтраки, и запихала с полдюжины плиток себе в рюкзачок. Через несколько минут они выскользнули из боковой двери. Джин как можно тише задвинул щеколду на воротах дворика, и они вдвоем двинулись по переулку.

Вокруг редких фонарей в липком ночном тумане светился ореол.

— Я никогда так поздно не бывала на улице, — поделилась Мина по-прежнему шепотом. — Тут странно. Ты не боишься темноты? — Она старалась идти поближе к Джину; он ускорил шаг.

— В темноте ничего такого нет. Бояться надо людей.

— Понимаю.

Они долго молчали, слышно было только шлепанье ног по мостовой. Потом заговорила Мина:

— Слушай, а то, что сказала тебе тетя Лорна про реси… реци… нет, не получается. Про детей, которые много раз убегают из дома. Как думаешь, их правда замораживают?

Джин обдумал эту неприятную мысль. — Никогда раньше ничего такого не слышал. Да и стоить это должно уйму денег.

— Она просто пугала, чтобы ты хорошо себя вел?

— Ага. — И напугать его у тети получилось, признался себе Джин.

— Все равно, за первый раз не заморозят. — Кажется, Мина была жутко довольна этим соображением.

Непрошеное воспоминание догнало Джина. Самое страшное в его жизни случилось не туманной ночью — полицейские забрали маму днем — и все же промозглый холод в его животе в тот день был точь-в-точь как погода сейчас. Мама опустилась на колени, стиснула его за плечи и сказала «Помоги присматривать за Миной, Джин, ладно? Будь хорошим старшим братом и делай то, что скажет тетя Лорна».

Джин нарушил свое обещание слушаться, когда тетя Лорна потребовала, избавиться от всех животных: да-да, от всех до единого, для них тут нет места, они воняют и мешают, а эта птица — настоящая убийца. И в довершение ко всему у Кена вроде бы обнаружилась аллергия на Лаки, а она даже не царапалась — слишком ленивая. Джин считал, что кузен шмыгает носом и чихаетнарочно, просто чтобы досадить ему, и, конечно, он в этом преуспел.