Криоожог - Страница 28

Конечно, их меры не совсем соответствуют тому, что потребовал в своей записке Майлз, а именно — «не следить за ним», но сейчас не стоит лицемерить, придираясь к мелким деталям. Результат прежде всего.

— Вчера рано вечером конверт прекратил перемещаться. Его расположение мы идентифицировали как хранилище улик центрального полицейского управления Норбриджа. Мальчик Джин, очевидно, попал в руки полиции, а потом оказался во временном детском приемнике-распределителе, где и провел всю ночь. Исходя из этого, лейтенант Йоханнес получил общедоступные списки задержанных за вчерашний день и методом исключения идентифицировал вашего курьера. Полное имя мальчика — Джин Сато, он сбежал из дому год назад и его ищут.

— Да? Мне все это известно.

Форлынкин едва не растерял всю свою дипломатичность.

— Так какого черта — сэр! — вы вовлекаете ребенка в ваши дела, какими бы они ни были?

— Ему одиннадцать, — поправил Майлз.

— Одиннадцать! Еще хуже!

— Когда моему отцу было одиннадцать, — резонно возразил Майлз, — он стал адъютантом при моем деде-генерале в разгар полномасштабной гражданской войны. В тринадцать лет он помогал низложить императора. Я не думал, что прогулка по родному городу туда и обратно, посреди бела дня, на мирной планете, Джину не под силу.

Хотя теперь ясно, что он ошибался. Майлз вздрогнул. Он абсолютно не задумывался о том, что Джин сбежал из дома, а город находится под тщательным наблюдением. Хотя сам по привычке машинально прокладывал маршрут так, чтобы избежать любого внимания. А сейчас мальчик как минимум сходит с ума, волнуясь и переживая за своих животных.

— Моя ошибка, и ее надо исправить. Я не бросаю своих людей, если в состоянии им помочь. Нам надо будет вернуть его.

У Форлынкина упала челюсть:

— Но как? Он маленький ребенок, у нас нет на него никаких прав!

— Я передал с ним всю нашу наличность, — добавил Йоханнес. — Я бы сам сходил за ней в полицию, однако не вижу способа доказать, что она наша. — Он хмуро покосился на Майлза. «Все сделано в точности, как вы сказали», подразумевала безмолвная жалоба.

«Что ж, всегда есть ваш 'маячок'». Но прежде, чем Майлз успел озвучить эту мысль, Форлынкин продолжил:

— Если бы ваш несовершеннолетний курьер заговорил, я полагаю, норбриджская полиция позвонила бы нам и стала задавать весьма неудобные вопросы.

Майлз замер, насторожившись:

— А они этого не сделали?

— Нет. Пока еще нет.

Значит, Джин держит рот на замке, причем в обстановке, которая должна его пугать до чертиков. — Это… интересно.

— Где вы нашли мальчика, милорд? — поинтересовался Форлынкин.

— Не я. Он сам меня нашел. Подобрал на улице. — Майлз быстро подредактировал свою историю в уме. В конце концов, у них с Сюзи был молчаливый уговор: в обмен на информацию он не выдает ее убежище. Информацию он получил, хотя еще толком не знал, что с ней делать. — Вы прочли мою записку?

Форлынкин кивнул.

— Так вот. Как я и говорил, тот наркотик, которым похитители пытались меня успокоить, вместо этого превратил меня в галлюцинирующего буйного психа, и я заблудился в Криокатакомбах. — Совершенно не обязательно уточнять, сколько времени он там провел; ситуация достаточно гибкая и вполне позволяет спрятать дополнительный день, который он провел с Джином и Ко. — Когда я так или иначе пришел в себя и отыскал путь наружу, то безумно опасался, что похитители меня найдут и я снова попаду к ним в руки, и к тому же слишком устал, чтобы куда-то идти. Джин любезно мне помог, и я ему должен.

Форлынкин посмотрел на Майлза в упор. — Вы говорите, что в тот момент были не совсем в себе?

— Это может оказаться хорошим объяснением, если потребуется. Консульство работает с каким-нибудь местным юристом?

— Да. Она у нас на предварительном гонораре.

Стандартная практика. «Можно ли доверять ей наши секреты?» Майлз пока не был готов задать этот вопрос вслух.

— Хорошо. Как можно скорее свяжитесь с ней и выясните, что мы можем сделать, чтобы вернуть Джина. — Он протянул кружку, и клерк Юичи вежливо налил ему еще. Рука Майлза дрожала от усталости, но он ухитрился не расплескать чай и донести его до губ. — Душ заменит мне часа три сна. Сперва душ. Потом комм-пульт, будьте добры.

— Не стоит ли вам отдохнуть, милорд? — предложил Форлынкин.

Майлз с трудом сдержался, чтобы не заорать в ответ «Не спорь со мной!»: пожалуй, верный признак того, что отдых ему действительно чертовски необходим. Но сперва он должен кое-что выяснить.

— Позже, — ответил Майлз и прибавил: — Скоро.

Затем подумал и неохотно добавил:

— Желательно сообщить полиции Норбриджа, что я сбежал от похитителей, потерялся в Криокатакомбах и вернулся в консульство самостоятельно. Не хочу, чтобы они тратили силы и время на розыски. Скажите им, что я не пострадал, хотя крайне измучен и сейчас отдыхаю. Завтра, если потребуется, они могут прислать кого-нибудь снять с меня показания. Не упоминайте Джина, если вас не спросят напрямую. Если кто-либо еще будет мною интересоваться… посоветуйтесь со мной.

Форлынкин поглядел на него еще пристальнее, но только кивнул.

Йоханнес отвел Майлза наверх в гостевые комнаты — похоже, что оба холостяка-барраярца экономили на съемном жилье и жили прямо здесь. Персонал консульства немедля вознесся в глазах Майлза на недосягаемую высоту, когда в комнатах обнаружился его собственный багаж: его вместе с вещами Роика барраярцы забрали из отеля после того, как их обоих похитили. Отдавая лично в руки Аудитору Форкосигану его персональное устройство связи — с защитой и устройствами шифрования, лучшее, что могло предоставить СБ — Йоханнес посмотрел на приборчик с должным уважением. Правда личные вещи, которые похитители отобрали у Майлза, все еще находились в руках полиции: их нашли в переулке в деловой части города и приобщили к уликам. Исключение составляла Аудиторская печать, которую Форлынкин ухитрился у них добыть, похоже, добавив какие-то решительные дипломатические аргументы.